Библиотека

Каждый ребёнок хочет и умеет рисовать, но редкий родитель согласен позволить это делать своему ребёнку… неудобств много…

Возможно вы, уважаемые родители, измените свою точку зрения, познакомившись с данной публикацией.

 

Маленький Василёк требует:

- Мама, купи карандаш и краски! Я хочу рисовать! Тебя хочу нарисовать, и машину, и тётю Таню, и котика. И лист мне большой нужен. Знаешь какой? Как стол! Чтобы вы все вместе на этом листе поместились…

Что это, блажь? Или это очень важно? Нужны ребёнку краски и карандаши? Нужен ему лист бумаги, большой, «как стол»? или лучше побережём от красок нашу полированную мебель? Лучше скажем: «Василёк, иди-ка ты во двор погулять. А то всё дома и дома…»

А Васильку раз сказали «не надо», второй раз от карандашей и красок отвели - и забыл он свою великую идею: на листе бумаги, большом, «как стол», нарисовать и маму, и машину, и тётю Таню, и котика.

Вырос Василёк и превратился в Василия Петровича. И разводит он смущённо руками: «…Я знаете, рисовать не умею. Таланта, знаете, у меня нет…» А ведь это именно талант стучался в сердце, когда он просил маму : «Купите мне карандаши !» И мама сама не дала этому ростку сыновнего таланта через толщу своего равнодушия (или непонимания) пробиться.

Уже давно доказано, что для того, чтобы хорошо научиться рисовать, никакого таланта не нужно – так же как не нужно таланта, чтобы научиться писать и читать. Грамоте учиться легче: кругом буквы и все взрослые читают. Кого ни попроси – всякий может помочь. А вот с нарисованным человечком дела обстоят гораздо хуже.

Василёк учится рисовать. С жаром он овладевает магической формулой схематически нарисованного человечка: «Точка, точка, два крючочка, носик, ротик, оборотик, ручки, ножки огуречик – вот и вышел человечек». Потом Василёк становится старше, начинает понимать, что нарисованный человечек должен походить на человека живого. И с этого начинается крушение Василька как художника.

 

«Шести лет я отказался от блестящей карьеры художника», - пишет о себе де Сент-Экзюпери в прелестной сказке «Маленький принц».

К сожалению, это не сказка, это сама жизнь: именно в 5-6 лет наши дети отказываются «от блестящей карьеры художника». Отказываются в тот момент, когда начинают соотносить человечка, нарисованного с человеком живым.

А помочь некому. Папа не умеет рисовать. Мама - тоже. Человечек и Василёк торжественно раскланиваются друг с другом и надежды на их встречу больше нет. Жизненный опыт Василька оседает в его мозгу двумя бесспорными формулами.

Первая (констатирующая): «Шести лет я отказался от блестящей карьеры художника».

Вторая (поясняющая): «Я это сделал потому, что у меня нет таланта».

Таким образом, вопрос решён. Решён маленьким Васильком, и это решение стойко держится всю жизнь.

 

Итак, Василька нужно учить рисовать. И делать это надо именно в шесть-семь лет. Но как учить ребёнка рисовать, если учителя рисования нет, а папа и мама рисовать не умеют?

Доказано, что любой взрослый человек, даже если он далёк от искусства, может научить ребёнка рисовать. Может, потому что какое-то время будет работать его сложный опыт взрослого человека, его знание жизни, его наблюдательность, далёкая от наблюдательности художника, но превосходящая наблюдательность ребёнка.

Для этого надо лишь соблюсти несколько важных принципов.

Принцип первый. К рисункам ребёнка надо относиться с уважением.

Принцип второй. Насмешки недопустимы. Любая помощь на этом этапе драгоценна.

Видели вы когда-нибудь, как ребёнок рисует дерево: толстая морковка, и от неё идут тончайшие волоски – ветки? Или ярко-синие облака на снежно-белом небе? Или шестипалых человечков, у которых ноги растут из поясницы? Это всё вы можете поправить. Вместе с ребёнком рассмотреть дом, дерево, поглядеть на небо и решить, что синее – небо или кудрявые облака?

И будет совсем замечательно, если вы согласитесь взять на вооружение принцип третий:

самому заглянуть в книгу по изобразительному искусству и подумать над особенностями детского рисунка.

Вы увидите: вместе с детским рисунком в вашу жизнь войдёт новая радость, появятся новые, неожиданные знакомые.

А на будущее – ваш ребёнок лет через двадцать – тридцать обязательно скажет вам за это огромное спасибо.

 

В книге И. Кожедуба, сбившего в Великую Отечественную войну 62 фашистских самолёта, есть замечание о том, что своим необычайным мастерством ас обязан, в частности, своему умению рисовать. Причём тут умение рисовать? Видели вы, как художник рисует? Взгляд на натуру – короткий штрих на бумаге. Долгое разглядывание натуры, раздумье – и длинная точная линия на бумаге. Глаз наблюдает – рука работает. Вырабатывается система: зрительное наблюдение – моторная реакция. Да какая система! Точная, чёткая, срабатывающая с молниеносной быстротой. А что нужно лётчику-истребителю? То же, что и художнику: точное наблюдение и быстрая реакция.

Художник видит больше других. Сложнее других. Быстрее других.

Если человек с художественным образование становится врачом, он видит изменения цвета тканей и легкую припухлость там, где более грубый, нетренированный глаз видит только «норму».

Художественно образованный текстильщик видит десяток оттенков чёрного цвета там, где человек неопытный видит просто чёрный цвет. Слесарь-лекальщик замечает отклонение размера «на волосок».

Нельзя представить профессию, которую не обогатило бы рисование. «Есть нечто общее между скальпелем хирурга и карандашом рисовальщика…»

 

Давайте начнём сначала.

Когда маленький Василёк потребует: «Хочу карандаши и краски ! Мне надо рисовать!» - мама даст Васильку карандаши краски и сядет рядом с ним, чтобы разобраться в загадках нарисованного человечка.